Место стоянки: ниже переката Айгир, реки Инзер.
Продолжительность: 3 дня (1-3 мая)
Участники: 16 человек и Шелька (Шамсутов Булат, Светка, Артемка, Оксанка, Рустик, Колям, Гоша, Серега, Козлов, Исмагилов Рустик, Я, Десяткин Женя, Женин друг, Вика, Рафаэль, Ольга(сестра Рафаэля)

Первого мая 1991 г. мы ушли на три дня на перекат Айгир. Там проходил слет водников, которые остервенело штурмовали холодные и бурные воды переката. Мы проводили альтернативный слет водочников, то есть, попросту говоря, стояли на месте и жрали водку.

Поздно ночью, высадившись на станции Айгир и спустившись к реке мы обнаружили устрашающий по своей величине лагерь. Водники заняли всю береговую полосу длиной в несколько сот метров. Палатки стояли близко друг к другу, везде жгли костры и шумели. Мы решили уйти вниз по берегу и найти тихое место для стоянки. Туристы напоили нас чаем и сказали, что других мест для стоянки мы не найдем. Положение осложнялось также тем, что было темно и берег зарос труднопроходимым кустарником. Ребята решили разбить одну палатку и переждать ночь в общем лагере, а инициативная группа состоящая Козлова, Булатика и меня взяла минимум снаряжения и пошла искать стоянку.

Отойдя от лагеря на пару километров, мы обнаружили, довольно большую поляну на берегу, от которой нас отделяла длинная лужа. Мы шли несколько минут вдоль лужи не видя возможности перебраться. Вскоре Козлову надоела ходьба. Он снял кеды и, ломая тонкий лед босыми ногами, перенес вещи и меня через лужу. Булатик был в резиновых сапогах и переход через лужу не составил для него труда. Резиновые сапоги проявили себя с плохой стороны чуть позже, когда температура упала за ноль и все вокруг покрылось инеем. Булатика похоже это не беспокоило. Он кроме всего прочего пошел в одной ветровке надетой прямо на майку и выглядел как настоящий сибиряк. Мы разбили палатку и развели костер наломав нижних веток в росшем неподалеку чахлом березняке. Пришлось также завалить росшую посреди поляны красивую ель.

Мы сожрали банку тушенки, запили водкой и рухнули спать. Козлов в джентельменском порыве отдал мне единственный спальник, и отнял у меня все вещи. Нацепив на себя половину, он отдал остальное Булату, снял с себя носки и уснул. Козлов не мог спать в носках - в любой холод он снимал их и ставил рядом с кедами. Через час Козлов проснулся и, едва шевеля синими от холода губами, выгнал меня из спальника. Я уже к тому времени согрелся и выспался, и, полежав еще полчасика, вылез из палатки. У костра я обнаружил Булатика. Слабые согревающие свойства резиновых сапог и ветровки побуждали к двигательной активности и Булатик наносил кучу дров и развел большой костер. Лишь рассвело, мы разбудили Козлова и пошли назад за ребятами. На обратном пути мы обнаружили, что лужа, по которой Козлов бегал босиком, заканчивалась буквально через десять метров после того места где мы через нее перебирались.

При дневном свете место оказалось не таким уж и поганым и мы разбили лагерь.

Ночью были довольно сильные заморозки на почве, что делало принципиально невозможным уснуть в палатке. Поэтому мы две ночи подряд сидели у костра и пили водку. Кроме водки мы взяли с собой по десятку бутылок вина "Флоричика" и так называемого "Крепкого виноградного напитка" - этой 35-градусной чачи, которая по вкусу и запаху сильно напоминала керосин и также хорошо горела в костре. По пьяне танцевали под кассетный магнитофон, а Исмагилов так упился, что пытался убежать из лагеря на четвереньках. Его поймали в близлежащих кустах и вернули к костру. Он, плохо ворочая языком, стал объяснять, что хотел "позвонить", и Рафаэль с Колямом повели его в лес завершать эту процедуру. Однако оказавшись на воле, Исмагилов сделал вид, что начал расстегивать ширинку и, когда друзья отвлеклись, опять рухнул на четвереньки и, загребая когтями землю бросился в кустарник. Его снова поймали и больше не обращали внимания на его тихие просьбы.

Несмотря на ночные заморозки, днем стояла невыносимая жара. Мы лазили на гору, откуда открывался хороший вид на перекат. До пика добрались только четверо, если не считать Артемку, который вообще забрался черт знает куда по каким-то расщелинам.

В этот поход Исмагилов взял мешок картошки. Картошка оказалась гнилая и мы варили суп из крапивы. Булатик все свободное время бегал за дровами, вызывая в людях недоумение. Все ждали когда у него батарейки кончаться, но так и не дождались. Дров было настолько много, что в последний день мы развели огромный пионерский костер. Потом мы собрали те бутылки, которые не были выброшены в реку, выставили их на железнодорожное полотно и пошли на станцию Айгир.

Возвращение домой затруднялось тем, что электрички очень редко останавливались на станции Айгир и нужно было найти способ добраться до более крупной станции Инзер. Козлов нашел этот способ. Он сходил и договорился с машинистом проезжавшего мимо локомотива, чтобы нас пустили в заднюю кабинку. Эта кабинка предназначена для двух человек и по площади примерно равна 1.5 кв.м. Нас было 14 человек (Женя с другом уехали днем раньше) с рюкзаками и с собакой, но мы все залезли в эту кабинку. Из Инзера мы уехали домой на электричке.