Рассказ о походе по реке Чусовой в августе 1991 года.

Ланц (Олег Ланцов), Севка (Олег Савостьянов), Леня (Ольга Алексеева), Гуря (Сергей Горюнов) , Оксанка (Сережкина жена)-все из одного бывшего класса, я - на класс старше и больше.
А также все наши попутчики, которым я до сих пор благодарна за приятное прохождение маршрута.

Уезжать нам нужно было вечером, но собираться мы решили с утра, чтоб отметить праздник в цивилизованных условиях. Гуря с Оксанкой посетить меня не смогли, наш бедный Гуря подхватил какую-то лихоманку, которая не позволяла ему ничего есть, кроме сухариков с чаем. Зная, что, сидя за столом он ни за что не удержится от еды, мы решили не рисковать и велели ему до отправления поезда сидеть дома.
Вместо выбывшего Гури застолье посетил Никита. Он расписал нам живыми красками очарование тех мест, в которые мы отправляемся, особенно напирая на встречающиеся там на каждом шагу драгоценные полезные ископаемые, такие как малахит, аметисты и золото в слитках. Мы пообещали ему набрать парочку килограммов.
Для того, чтобы не ошибиться в сборе полезных ископаемых мы взяли книгу любителя природы, что-то вроде энциклопедии бойскаута, включающую определители животных, растений и камней, кроме того там были приметы изменения погоды и разные ненужные метеорологические сведения.
К концу застолья пришел, измученный воздержанием Серега, выслушал наши ехидные соболезнования и попросил сварить ему рису, я его пожалела и сварила.
Наконец, каким-то непонятным образом мы оказались на вокзале. Там я вдруг встретила своего однокурсника С-ва, он рассказывал нам про жену и собаку. Тут неожиданно подошел поезд Москва- Владивосток, мы в него побежали грузиться, а С-в, завистливо помахав нам вслед, отправился к жене и собаке.
Почему то в поезде было очень жарко, хотя за окнами шел дождь. Леня от радости скакала по всему вагону и доскакалась. В купе ( а мы ехали в купе, как богатые) ее принесла на себе какая-то женщина, печаль наша отъехала из сознанки накрепко. Мы с Оксанкой долго оттирали Леню нашатырным спиртом и били по ушам. Никакого урока Леня в своем обмороке не поимела, немного въехав в сознание, она снова убежала скакать по вагону.
Нас посетила женщина из Ростова, зашедшая на огонек. Она послушала, как мы поем и, расчувствовавшись от Сережкиного исполнения песни "горел пылающий камин, судили парня молодого..." сама исполнила несколько жалостливых сиротских песен, объяснив свой репертуар профессией пионервожатой. Вообще, эта Н. из Ростова оказалась авантюрно настроенной дамой , она ехала посмотреть на озеро Байкал, потому что раньше его никогда не видела. Мы тоже никогда не видели Байкала, но билеты были у нас лишь до Свердловска.
Наш поезд надолго остановился в городе Данилов и Леня пошла покупать яблоки. Сева сказал:
-Это что Данилов уже? - как будто это чуть ли не Париж, - ну пойду посмотрю что за город, - с этими словами он удалился. Вернулся он через десять минут, ужасно разочарованный и грустно сказал:
-Такая дыра. Абсолютно некуда пойти...
Тут меня отозвал в тамбур Гуря и, делая страшные глаза, начал рассказывать о том, что по всем признакам наш проводник гомосексуалист. Рассказывал он мне это с целью напугать, я сказала ему, что мне бояться нечего, пусть он сам боится проводника, но попросила все-таки этого интересного человека мне показать, потому что за все время поездки он появился только один раз, мельком, даже билеты не проверял, видно никто из наших мальчишек ему не приглянулся.
Гуря с честью выполнил свое обещание. В городе Буй, где поезд стоит семь минут мы вышли подышать на платформу. Тут появился Серега, ведя за руку золотозубого мужика.
- Вот ,- сказал Гуря,- это наш проводник, я с ним поспорил, что за семь минут выкурю три сигареты ,- и тут же закурил. Когда Серега начал третью , проводник нервно глядя на часы ласково отобрал у Гури сигарету, засунул себе в рот и заявил:
- Так нельзя, мой дорогой, ты и здоровье тратишь и сигареты зря переводишь.
Гуря обиделся на проводника и ушел, а мне проводник не понравился. Полночи мои спутники играли в вист.

8 августа

С утра мы с Леней никак не могли разбудить Ланца , он ворочался, ругался, отбивался, но не просыпался. Мы поднесли ему к носу бутерброд и он вскочил. Кстати, ночью мы с Оксанкой проснулись оттого, что Леня упала с ланцевой полки. Она объяснила, что лазила туда за газетой "СПИД-инфо", но мы насторожились, а теперь с утра Ланц обнаружил в своем постельном белье несколько длинных женских волос. Леня начала отмазываться и катить бочку на Н. из Ростова, которая немного похожа на Леню мастью. Сева скурпулезно провел органолептический анализ волоса и сказал, что это волос ростовчанки, Ланц велел громко не орать, потому что партнерша по его холостяцкой ночи ходит в коридоре и он теперь ее стесняется.
Сева решил почистить зубы. В туалете на него напал наш голубой проводник. Собственно, проводник просто решил ворваться в туалет , как хозяин вагона, но Сева его грубо прогнал, поэтому никакой лирики у них не было.
После Перми Сева и Леня показывали нам Кунгур , Сылву и делились впечатлениями прошлого года. Они ходили на ПСНах по этой реке , тоже по путевке.
Вдруг пришел проводник и жалобно начал рассказывать, как солдаты отрезали у него пол одеяла на портянки, мы сочувственно кивали головами, но Леня грубо сказала проводнику (она ночью замерзла), что ходила по всему вагону и никаких одеял не обнаружила, проводник застеснялся и ушел.
Мы подъезжали к Свердловску. Ланц застенчиво попрощался с ростовчанкой и мы высадились.
Свердловский вокзал ошеломил нас, московских жителей своей густонаселенностью, бестолковостью и некоторой фатальностью. Долгое время мы бродили, как призраки и, наконец, нашли электричку, которая должна была привезти нас на станцию, что мы проехали на поезде полтора часа назад.
Станция Коуровка была вся темная, а куда идти мы не знали. Леня немного побегала по станции и нашла какого-то дядьку, который шел на турбазу. Мы сели ему на хвоста. Дядя оказался шутником. Имея рыбацкие сапоги, он вел нас краем леса по болоту, хотя рядом была дорога. В темноте много впечатлений мне доставил мост, основанный в 1934 году, и с которого я чуть не свалилась в бурные воды.

9 августа

Завтрак из манной каши, яйца и шлепка кислого творога вывел Ланца и Гурю из себя. Они начали бубнить и ругать всю администрацию турбазы, повара и местную собаку, которая с удовольствием съела мою порцию .
Володя послал нас получать снаряжение и надувать каты. Надули мы их просто замечательно (два сразу спустили). Ребята собирали рамы для катов, и вдруг узнали, что работает баня. Всем идти мыться было нерационально с точки зрения времени, поэтому кинули на спичках. Выпало за всех вымыться Лене. Из бани она вернулась розовая и несколько удрученная , она сказала, что ее обманула банщица, помыться дала, а денег (шестьдесят копеек по госрасценкам) не взяла, потому что Леня очень быстро убежала, вымывшись. Коллективные шестьдесят копеек, собранные ей на помывку Леня честно отдала нам обратно.
После обеда Гуря устроил маленький концерт в песочнице. Почему-то в нашей группе оказались ужасно музыкально одаренные девочки, которые и в консерваторию ходили и на контрабасе играли, поэтому, когда Гуря взял гитару, они очень испугались и приготовились его вежливо раскритиковать, но Гуря был не дурак и сыграл им для начала свою любимую тему из "Скорпионс" , а потом почти полонез Огиньского, девочки так протащились, что последующую за этим "сильней у сто тридцатого мотор", выслушали, бросая в воздух чепчики. После этого они мягко намекнули Гуре, что он полный дурак ,раз приехал сюда с женой.
Дальше мы снова собирали рамы для катов, а Леня решила повязать, пока она вязала на нее положил глаз второй сокамерник наших ребят, который впоследствии стал Севиным боцманом. Впрочем, первый сокамерник, Олег Л-н, выбранный командором пробега, тоже иногда останавливал на Лене свои рысьи глаза.
Ужин нас тоже не удовлетворил. Леня до такой степени обнаглела, что поругалась с поваром и он, испугавшись, положил ей еще лоханку. Леня съела и успокоилась.
После ужина на Серегу напали девочки и начали умолять спеть им жалостливых песен. Всех девушек он согнал в наш барак и устроил концерт " по приютам я с детства скитался..." Девочки совсем съехали и начали просить у Сереги автограф. Он сказал, что даст позже, на маршруте. Сева и я тоже немного спели, но такого триумфа, как Гуря не поимели.
Полночи Леня рассказывала нам с Оксанкой про своего девяностолетнего преподавателя экономики, который, ведя ее дипломный проект делал ей нескромные предложения. Девочки-соседки тащились и велели нам Леню беречь, как коллективного ребенка.

10 августа

После скудного завтрака мы связали рюкзаки и начали разговаривать о животных. По моему определителю выяснили, что Сева действительно заяц, а его боцман степной сайгак.
Севу и Леню мы послали фотографировать живописные окрестности, где-то в окрестностях они набрели на почту и отбили всем телеграммы о том, что мы приехали на Урал. Оксанкиного адреса они не знали и Оксанка на них обиделась, но сходила отправить телеграмму сама.
Начался процесс спуска катамаранов с горы. Из - за постоянно идущих дождей гора была невероятно скользкая. Каждый навернулся в грязи несколько раз. Наконец, все вещи были на берегу. К тому времени, Сева поругался с Леней и решил потешить свое самолюбие. Он выбрал несколько более-менее симпатичных девочек и предложил им идти в его экипаже. Девочки согласились ,и, увидев это, боцман тоже попросился к Севе в экипаж. Из-за недостатка зубов севин боцман начинал все обращения к своему капитану так:
-Щева, ты , как ветеран водного шпорта...
Таким образом в севкином экипаже оказались Оля-маленькая, Оля-новенькая, Ира-завхоз и боцман К-ский.
Во время обеда Леня снова взяла свою тарелку и нагло пошла на раздачу за добавкой. Вернулась она разочарованная и сказала:
-Какие странные и непонятливые люди...Я их попросила дать мне несколько котлет, а они дали только две.
Вернувшись с обеда начали привязывать баллоны к рамам. Ланц и Гуря выбрали самые лучшие баллоны и начали вязать, как для себя. Вдруг, пришел ходивший за водкой для похода Л-н и они отдали эти связанный кат ему, а себе привязали баллоны хреновые.
В экипаже командора были Наташа-психотерапевт, Галя с косой, мама-Наташа, Галя-дочка и просто Галя, которая изначально с ним приехала.
Севин кат собрали под его чутким руководством дамы, а боцман рассказывал экипажу про прелести природы.

11 августа

Наутро возникло солнце. Серега решил искупаться, но, пощупав воду, искупал лишь верхнюю часть тела. Нижнюю он побоялся простудить.
Очень плотно позавтракали и снова отправились в путь. Около вышеупомянутого острога мы остановились, все побежали смотреть, а наш экипаж сидел, как влитой, запуганный суровым Ланцем. Сева вернулся и сказал, что мы сделали правильно, потому что острог ему не понравился.
Режим нашего прохождения маршрута включал в себя дневной обед. Только на таких условиях Володя согласился поддерживать наш моральный дух на воде и давать профессиональные консультации. На обед мы остановились у ручья. Перед самой остановкой наш кат сел на мель, поэтому пришел последним.
На обеде раздали имена нашим непотопляемым. Первый кат получил имя "Вперед" за наиболее часто произносимое капитаном слово, Севин кат назвали "Зигзаг", без всяких объяснений, а наш "Спасателем", потому что в наборе шанцевого инструмента у нас имелась лопата и мы могли оказать любому окончательную и необратимую помощь в случае аварии.
После обеда, проигнорировав восхождение на совершенно неактуальную скалу, мы ломанулись за байдой инструктора и шли, как киски, самые первые и гордые тем, что нас никто из остальных чайников, включая ходившего в молодости по жутко категорийным рекам командора, не может обогнать, пристали к месту ночевки. Развязали шмотки, выгрузились и встретили Л-на, который сурово нам сказал:
-Вы тут радуетесь, а там ваш Сева утонул.
Оказалось, что Сева утонул не окончательно, он лишь немного поплавал в холодных водах уральской реки. З-ский спросил у Севы сколько грамм водки ему нужно, чтобы не замерзнуть. Сева сказал "сто" и как выяснилось слегка погорячился, потому что выпив медицинскую порцию долго ходил по поляне с красным носом и предлагал исполнить какую-нибудь арию. Наконец, Леня погнала его спать. Дежурным Гуре и Оксанке по ошибке удалось сварить сносный ужин. Немного поисполняв песен про космических пиратов, отошли ко сну.

Завтрак они варили уже с моей помощью, поэтому он был просто замечательный. Выпал иней и было очень холодно.
Жаворонок-З-ский вместе со мной и дежурными приладил над костром свой чифирьбак и сварил ненормативный кофе. Тут из палатки вылезла Леня в фиолетовой куртке и З-ский увидел ее краем глаза. Видимо, он еще не очень хорошо привык к своей жене, и приняв Леню за свою Марину, не глядя на нее протянул кружку с кофе и сказал:
-На ,киска, погрейся.
Обрадованная холявой Леня начала хлебать, но тут к костру подошла удивленная жена инструктора в фиолетовом свитере и укоризненно посмотрела на своего невнимательного мужа. Они расхохотались ,но кофе у Лени отбирать не стали, мы с Мариной и З-ским выпили мою кружку на троих.
Увязали свои шмотки мы самыми последними, потому что Ланц всегда придерживался той мысли, что лучше потратить время на увязку вещей, чем на вылавливание, ведь вяжешь узлы на сухой стоянке, а вылавливать придется в мокрой воде.
Шли мы довольно напряженно, никакого течения на плесе не было. К великому удовольствию Ланца мы обогнали "Зигзаг" и он больше не нервировал импульсивного капитана "Спасателя". На робкое Ленькино замечание, о том, что покинутый Сева может снова совершить нечто неразумное, Ланц ответил любимой фразой нашего учителя географии: "Рожденный быть повешенным не утонет".
Серега обозвал меня "левым дизелем", потому что никто не мог меня перегрести и наш кат все время из-за меня рыскал вправо. Наконец, Ланц меня обругал и мы пошли ровно.
Обед нас буквально свалил с ног. Я начала наблюдение за субтильным З-ским, который умудрялся съедать почти половину от своего веса. Следует заметить, что наблюдение мое носило чисто познавательный характер и, кроме того, выяснив эти его способности, я почувствовала и определенный интерес к нему, как к личности.
После обеда предстояло идти по зарослям тростников в протоках. "Зигзаг" потерял ориентацию и на полном ходу влетел в тупик, там он пробыл совсем недолго и вылетел ,развернувшись против законов физики. Ланц спросил у Севы, как они умудрились развернуться в такой узкой протоке, а Сева ответил, что в разворотах они достигли автоматизма.
Пошли перекаты. Как говорил З-ский: "Река у нас веселая: плесик, перекатик, перекатик, плесик". На перекатах Оксанка начала нервничать, она так эмоционально говорила " Ой, Сережа ,камень...", что мы с Леней не выдержали и начали ее уверять в том, что ее Сережа вовсе не камень, а самое настоящее бревно по натуре.
После перекатов З-ский пообещал нам за проявленный героизм замечательную стоянку вблизи поселка Меж.-Утка и дневку завтра.

13 августа

Утром наши замечательные дежурные так сожгли кашу, что ей можно было лечиться от лихорадки: чистый хинин по вкусу.
Утомленный вчерашним выступлением Ланц отдыхал до двух дня, причем честно спал и даже не ворочался.
Некоторые очень чистоплотные женщины отправились в поселок в баню. Их сопровождал Севин боцман, который баню не любил, но любил женщин.
Неожиданно на поляне появились левые мужики. Тогда Ланц проснулся нас спасать, но оказалось, что мужики сами спасатели из КСС. Они увели З-ского отметить встречу.
Группа пошла собирать грибы. Грибов было много, их долго чистили и долго варили, а когда наступило время ужина и очередь дежурить перешла к нам с Ланцем, пошел такой сильный ливень, что готовить что-нибудь не было никакой возможности. К счастью дежурство было замечательное. Ужин получился отменный. Следует заметить, что почему-то, наверно из-за Ланцевой очаровательной улыбки, нам выпало дежурить не втроем, а вчетвером с двумя девчонками с командорского ката Наташей и Галей. Вообще , в группе у нас было полно Наташ, Галь и Оль. Оксана, Ира, Марина и Танька были в единственном числе. Олегов насчитывалось трое, Владимиров- двое ,а Сергей один.
Итак, Наташа, Галя и я сварили ужин, Ланца они беспокоить не решились, но он честно кидал в костер какую -то хрень. Ливень перешел в устойчивый прохладный дождь. К ужину показались КССовцы, которых принес наш нехилый З-ский. КССовцы в своей самоуверенной наглости предложили Гуре состязание бардов. Конечно, он их перепел и они позорно ушли. Гуря распелся не на шутку , он пел про все женские имена, включая даже Акулину. Под конец он спел песню про теплый вечер.
-А где же тут женское имя ?- озадаченно спросили девчонки
-А вот...,-и Серега запел снова ,- "Уходили мы по гальке, смыл прибой следы", ну Галька это же женское имя! Присутствующие Гальки обиделись на певца ,но до драки дело не дошло.
Замечательным событием прошедшего дня было выкапывание Севой огромной выгребной ямы. Когда Сева занимался земляными работами ,Ланц бегал вокруг него и примерял всех членов группы к этой яме, с ярко выраженным желанием прикопать кого-нибудь для развлечения. Нужно сказать, что взятая кем-либо в руки лопата или даже воспоминание о ней всегда приводили нашего капитана в состояние большого возбуждения, он начинал практиковаться в черном юморе и мрачных предсказаниях, пока его не отвлекали от данного инструмента еда или женщины.

Наелись с утра манной каши и , увязавшись встали на воду. Из-за нашего дежурства я не успела умыться, поэтому умывалась и чистила зубы прямо в процессе движения.

Река показалась нам очень спокойной, настроение было замечательным и мы запели в пять веселых глоток знаменитую песню про Стеньку Разина. Вдруг , нас поволокло сильным течением на каменистую мель в протоке между островами, камнями продрало шов на шкуре и резиновый баллон выскочил со своего места. Кат начал крениться на один борт, но к этому времени мы все были уже в воде, а чехол от баллона почему-то запутался у меня под ногами. Мне хотелось и отцепиться от него, потому что он сильно тянул меня по течению ,но с другой стороны жалко было чехол, наконец, себя мне стало жальче и я ,отпихнув противный чехол, поволоклась по течению его спасать, а Гуря решил немного спасти Леню, которую тоже унесло вперед, но Леня спаслась сама. Кат, накренившись, стоял на камнях, а по острову к нам уже шел заинтересованный Л-н. Оценив обстановку, командор первым делом заявил:
-Клювом надо меньше щелкать, -а затем ребята разгрузили непрочно стоящий на камнях кат, причем продуктовый ящик, который они носили только частями, на одном адреналине вынес Л-н рывком, даже не слив из него воды.
Леня пошла в кусты переодеваться, и начала кричать оттуда:
-Ребята! Вы только на меня не смотрите!
-Что ты, Оля, -сказал, склонившийся над остатками ката Л-н,- боюсь нам сейчас не до этого, к сожалению...
Поменяли шкуру на запасную, предусмотрительно зашитую нами на первой стоянке и подкачали баллон. Баллон травил сильно. После обеда З-ский осмотрел кат и посоветовал Оксанке пересесть на "Зигзаг", для облегчения нашего веса. Вечерело, до стоянки оставалось километра три. Неожиданно на очень спокойной воде "Зигзаг " развернулся бортом к камню, который оторвал у него баллон. Экипаж и вещи посыпались с ката на достаточно глубоком месте. Серега увидел это безобразие и заорал:
-К берегу давай, там мою жену топят!
Мне кажется полез он в воду совершенно напрасно, потому что все , кто выпал из "Зигзага" плавали неплохо, но его жене понравилась идея спасения, хотя абсолютно не понравился процесс купания.
Пришедший Л-н осмотрел все разбросанное по берегу и плавающее в реке безобразие (какое-то весло и резиновый матрас нам еще потом принесли добрые дикие туристы) и сказал свое любимое:
-Клювом надо меньше щелкать. Пусть хоть девчонки переоденутся.
Узнав , что до стоянки недалеко мы с Леней пошли пешком. Весь день шел устойчивый дождик и все, что не намокло в реке, замечательно намокло под дождем. "Вперед" уже стоял в гавани , подошел "Спасатель" и все члены экипажа "Зигзага", кроме Севы и боцмана, которые занимались починкой потерпевшего кораблекрушение ката.
З-ский сходил к ним дать совет или может посочувствовать, поругался там с нервным Севкиным боцманом и ,придя обратно к костру, по - деревенски удивленно пожал плечами и сказал:
-Представляешь, Татьян, какие бывают нервные люди, а еще ученые...
З-ский все время косил под лоха, но мы-то уже знали, что в свое время он закончил какой-то московский институт, чуть не написал диссертацию, а по -английски чешет вообще, как Майкл Джексон.
Темнело рано , и ко времени прихода "Зигзага" упала плотная чернота уральской ночи. Дождь продолжался. По окончании ремонтных работ боцман сказал Севе:
-Ты только не удивляйся, но когда мы пойдем , я плавки сниму и в пакет положу, потому что это у меня единственная сухая вещь, а я ночую с женщинами и не могу себе позволить спать с ними без трусов...
Таким образом "Зигзаг" подходил к стоянке с абсолютно голым боцманом на борту и абсолютно мокрым, но одетым капитаном. Мы пошли встречать героев. Оля-маленькая направила на них мощный фонарь и по слабости зрения концентрировала луч на любимом боцмане. Все обалдели. Тут за рукав ее дернул З-ский и сказал:
-Ну убери свет-то, что ты голого мужика не видела?
Оля-маленькая прищурилась, свет с боцмана не убрала и удивленно сказала:
-Вообще-то видела, но не такого!
Мокрые все были насквозь. Тогда еще никто не пользовался такой буржуазной выдумкой, как гидромешки, а полиэтиленовый пакет помогает , как известно, только от мух. У нас с Ланцем был гидромешок со спальниками , но мы решили особенно не выпендриваться и вместе со всеми рассказывали друг другу какое все у нас мокрое. Кое-как обсушившись, легли спать, причем Леню мы продали Наташе и Гале в палатку, потому что у них были резиновые матрасы, а у Лени вообще ничего не осталось сухого.
Ланц упал в лужу с краю палатки и провалился в нездоровый сон.

Утром Гуря и Оксанка решили идти до места следующей ночевки пешком, З-ский отнесся к ним с пониманием, дал карту и объяснил, как пройти. Я Гурю обругала, но у него была жена, которую он слушался больше, чем меня. С собою пешеходы забрали Олю-новенькую и несколько сухарей.
Мне пришлось сесть на корму, а вторым носовым Ланц выпросил из командорского экипажа наименее ценную Галю-дочку. Как он вокруг нее прыгал в процессе перехода, об этом надо писать отдельную главу! Но, вообще она выглядела неплохо и было ей лет пятнадцать-шестнадцать...
Перед обедом нам предстоял переход на петле. Пятикилометровая петля позволяла основной части группы пройти переволок и начать готовить обед, а героев-водников ждала совершенно непролазная шивера под проливным дождем.
На первом кате по причине дежурства командора пошли Сева и Галя, на "Зигзаге" Боцман и Ира а на нашем, я да Ланц.
Ах какая была замечательная петля! Никогда еще ни до ни после, походив по некоторым карельским и вокруг некоторых Оятьских порогов я не видела такой жути и напряга. Перекат переходил в перекат, камни перемещались в реке вместе с нами и резко набрасывались на борта ,ни о какой струе не было и речи, все бурлило, кипело, пенилось и со зловещим ревом проносилось в разные стороны. Ветер свистел, как в аэродинамической трубе, а ливень затихал только на коротеньких плесах. Иногда Ланц опускал замерзшие ноги в воду и нас резко заносило в мою сторону. Скорость мы разогнали бешеную, умудрившись выйти из под ливневой тучи и догнать стартовавшие раньше нас остальные каты. В условиях почти полного отсутствия видимости, при огромном количестве камней, мы умудрились промчатся по петле не зацепившись ни за что и не потопив судно. За это я люблю себя и Ланца.
За поворотом показалась скала, в пещере которой сидели наши мокрые товарищи, пытаясь разжечь огонь из абсолютно мокрых дров. З-ский увидел на том берегу стоянку КССовцев и отрулил к ним поздороваться. Всех, приходивших с петли ,сердобольные девушки заставляли раздеться и растирали общественной майкой. Я от этой процедуры отказалась, а Ланц уступил их настойчивым просьбам. Как только они начали его щупать, у них на глазах появились слезы умиления и они заныли:
-Ой, какие ребрышки...
Мы переправились к стоянке КССовцев и на оставленных ими углях приготовили обед. Ланц замерз очень сильно, несмотря на женскую заботу о нем, он так резво лез в костер, чтоб согреться, что опалил руки и ноги.
Пошли изнурительные плесы. Я всегда считаю, что идеальной реки нет. Как только в реке возникает течение, оно тут намывает перекаты, мели и крутые повороты, как только появляются песчаные пляжи, тут же полреки завалено корягами, а на плесе тоже никакого удовольствия, маши веслом, как идиотка и все тут, пора мне, пожалуй переходить на конный туризм, тем более, что З-ский всем уже предлагал.
К вечеру мы достигли полной невменяемости и пристали к нежилой деревне Волегово. З-ский пообещал нам за героизм ночевку в деревенском доме и пошел договариваться, потому что эту нежилую деревню арендовали фермеры. Судя по количеству разбросанных по берегу дохлых поросят, животноводство не было у них основой накопления капитала.
С высокого берега спустилась посланная на разведку Наташа и решила пошутить:
-Нет, -сказала она, - нам отказали, говорят плывите дальше...
-Ой, -застонал Ланц, услышав печальную новость, -мне дурно...воды...
И опустился в холодную реку, потому что сам был даже мокрее, чем эта река. Тут показался Серега, который уже успел скорешиться с арендаторами и все разведать. Он прошел очень утомительный путь по малопригодным для ходьбы дорогам. Оксанка сказала, что лучше будет каждый день тонуть, чем так ходить. Они видели много заброшенных деревень, собирали по дороге грибы и ягоды (Оля-новенькая собирала цветы и пела популярные песни) и с честными лицами рассказывали, как на одной из проселочных дорог в грязи застрял трактор "Беларусь".

16 августа

Встали в десять. Занимались знакомством с животными, покормили собак по кличке Динка и Демон , послушали, как печально хрюкают в свинарнике свиньи и подразнили жеребенка, пасшегося в загоне.
Чинили снаряжение, Ланц сидел у Лени над душой и постоянно говорил:
-Не халтурь, не халтурь, поменьше делай стежки...
Мне он доверял и контролю мою работу не подвергал. Нагрели воды и мыли головы, причем больше всего воды ушло на лохматого Ланца, так как Галя с косой от помывки отказалась. На этой стоянке Ланц определился в своих симпатиях и теперь только слегка колебался между Наташей-психотерапевтом и Галей с косой. Галю-дочку он отверг по ее малолетству.
Недалеко есть какая-то пещера и некоторые женщины ходили ее осматривать и возвратились очень недовольные, потому что в пещере было грязно. Собирали и варили грибы, пели песни. З-ский потряс всю группу исполнением "Отважного капитана" на английском языке (" Captain Brave, Captain Brave, give a smile..." по -моему так) и немного, чтоб никто не слышал поговорил со мной о творчестве Блока.
Весь день хозяин-арендатор копошился в работе и практически не появлялся . Девушки хотели спросить, где все-таки у него туалет, но постеснялись, а З-ский на этот вопрос показал им широкое голое поле за домом и сказал:
-Да вон там, например, можно...
При отходе ко сну кто-то попросил снова зажечь свет и Сева зажег. Леня тут же завизжала и сказала:
-Ну ты что, я же голая!
-Откуда же я знал, -оправдывался Сева, -ты вчера ложилась спать в пятнадцати штанах, я же не думал, что ты сегодня совсем раздетая ляжешь...

С утра Марина предложила провести английский день. Ее спросили как по-английски "Угощайтесь, пожалуйста" , она ответила, а мы очень обрадовались и решили ,что это похоже на какое-то ругательство и весь день друг другу говорили: " Help yourself !-и ехидно добавляли врастяжку, - please... ".
Встали в семь, на воду в десять. Река успокоилась. З-ский сказал, что ориентиром для обеденной стоянки служит фундамент развалившегося двухэтажного дома. Имея строительное образование, я, тем не менее, затрудняюсь определять этажность домов по развалинам их фундаментов. На мое замечание З-ский сказал:
-Зато я умею.
Обеденная стоянка была действительно на развалинах. Чуть ниже по течению находится Илим, а в деревне напротив живет отдельно взятая старушка во всей деревне одна, а переезжать в Илим к родственникам не хочет.
Во время обеда выяснилось, что пропал один топор. Л-н залез на скалу, нависающую над стоянкой и приняв позу горного орла начал выдавать нам всем по первое число.
-Топор это жизнь, -говорил командор и бил себя руками по коленкам, - без топора группа должна немедленно отправляться проводить дальнейший отдых в санатории, нет ну надо же какой бардак, топор потеряли, не группа , а бардак...
К счастью, потерянный топор был не единственным , но словечко "бардак" Л-н употреблял до самого конца маршрута, оценивая любые действия группы. Кстати, топор оставил на петле ,будучи дежурным, сам командор и тем, кого интересуют доказательства, я могу их предоставить в любое время.
На фундаменте двухэтажного дома мы съели овсяный суп с овощами, причем дежурными были снова Гуря, Оксанка и Галя-дочка.
После обеда шли три километра перекатов и семь плесом, а на ночевку встали под отметкой 129 километров, чуть выше деревни Сулем (Lants: Прекрасная река, почти на каждом камне висит бронзрвая табличка с названием и километражем от начала маршрута). Перед причаливанием долго ждали запоздавший "Зигзаг", рассказывая неприличные английские анекдоты.
Ланц решил пообщаться с женщинами своей мечты без свидетелей и предложил им сходить в Сулем за молоком. Вернулись они к ночи, все в сене и с тремя литрами молока. Нам они рассказали, что в деревне свадьба, коровы третий день не доенные, а это все, что удалось найти.
Рядом со стоянкой мы заметили дорогу, по которой проезжали изредка машины и мотоциклы, но мое воображение потряс один рыцарь на лошади с бензопилой перекинутой через плечо. Дров на стоянке не было и пришлось объяснять многим девочкам что такое "сортирный налог", (идешь в лес - принеси хворост). Им это очень понравилось и они завалили сушиной всю поляну. На поляне есть остатки прежней роскоши: стол под дырявым навесом и выгребная яма в кустах.
Все мужское население, кроме Ланца и З-ского постоянно красит губы моей помадой, потому что они у всех от ветра потрескались. Скоро они начнут красить глаза и кокетничать.
Ланц совсем расклеился, то ли от душевных переживаний, то ли от упорного труда по снижению скорости ката, потому что он никогда не гребет, а только табанит, у него что-то отломилось в груди, то ли это сердце, а может от обжорства. Всю ночь он ел валидол, а ему не помогало. Сережка диагностировал у нашего капитана грудную жабу.
 

Только лишь мы съели с утра манную кашу без всего, по причине малого количества оставшихся продуктов, как Севин боцман заявил, что бросает нас и уходит пешком в Нижний Тагил. Он отдал своему капитану взятые напрокат ботинки, взял буханку хлеба и ушел.
Сева остался один с девочками. Они его очень берегли, посадили своего капитана на грузовой палубе, дали в руки гитару и велели петь блатные песни. Немного обросший за время похода Сева сидел в тельняшке со зверским выражением на лице и бодро пел на перекатах: "Гоп стоп, ты отказала в ласке мне..."
Володя с Мариной пошли в Сулем за молоком и им повезло больше, они принесли просто море молока, впрочем, оно очень быстро скисло.
Посредине пути на зеленой стоянке мы вдруг вспомнили, что не собираем для нашего учителя ни малахит ни аметисты и даже золота не моем, совсем обленившись. Начали собирать в мою старую перчатку наиболее похожие на драгоценные камни, сверяясь периодически с "Энциклопедией юных сурков", но у нас к ней было подорвано доверие, потому что солнечных дней еще не было , а она все время предсказывала замечательную солнечную погоду.
"Зигзаг" весь день шел удивительно ровно, просто как по линеечке, когда нужно он плавно поворачивал, пускал камни между баллонами и вообще выпендривался , показывая фигуры высшего пилотажа.
Стоянка для обеда была и стоянкой для ночевки. Обрадованный перспективой близкой еды З-ский вынес меня из ката на руках. Наверно ему хотелось накачать мускулы, хотя были в группе люди и потяжелее.
Ланц и Гуря опять поставили обе палатки против ядерного взрыва, причем сегодня вся группа удивлялась их кривизне.
Леня с Севой сварили суп из консервной банки и Сева так его переперчил, что все ходили совершенно огнедышащие. А вечером голодная группа начала печь картошку, а мы с Ланцем ушли спать, на что ехидная Леня сказала: "Любовь не картошка, не выбросишь в окошко".

19 августа

Нас разбудил Гуря без двадцати семь, пожаловавшись на бессонницу, мы долго спорили стоит ли мыть крупу, а я под шумок съела сухарь, это для меня окончилось плохо, потому что напала икота. Я боролась с ней разнообразными средствами и спрашивала у всех просыпающихся совета по борьбе с болезнью . Наконец , вышел З-ский, оценил обстановку и надавил мне на диафрагму.
Икота прошла немедленно, хотя ребра чуть не сломались.
По традиции прохождения маршрута в следующем поселке мы должны были купить барана. Пристали к берегу у мостков и все пошли покупать животное , а я ,Ланц и Оксанка остались караулить каты. Как-то случайно выглянуло солнце и я уснула на запасной шкуре. Проснулась я оттого, что мне кто-то сказал: " Вот спит тут, а в Москве переворот..."
Еще не совсем очухавшись, я взяла весло и мы отчалили. Наверно баран интересовал меня гораздо больше политики, потому что мой первый вопрос был все-таки про барана. Оказалось, что продажа баранов в поселке временно прекращена в связи с нестабильным положением в стране. Барана могли только обменять на консервы, а за деньги продавать отказывались, к картошке, правда, это не относилось и ребята купили хотя бы картошечки.
После выяснения продуктовых вопросов, мы перешли к политике. Гуря не совсем въехал в ситуацию в стране, поэтому объяснять начала Леня. По ее объяснению выходило, что вообще ничего страшного нет, только Горбачев приболел, объелся несвежего винограда в Крыму и поэтому отрекся, как Николай Второй от престола и теперь у нас будет, пока он не выздоровеет Временное Правительство. Ланцу эта версия не понравилась, он сцепился с флагманским фрегатом и завел с Л-ным политическую беседу. Л-н объяснил, что Горбачев находится в Форосе не по состоянию здоровья, а насильно, и заперли там его, чтоб не делать референдума по союзным республикам. Мы все очень мало поняли из объяснений командора, потому что Ленино выглядело, как-то более живо.
На нашем пути стояла по правому берегу скала Харенки. Володя рассказал, что за скалой перекат с поворотом, поэтому раньше, когда по реке Чусовой ходили баржи с грузом на этот камень забирались местные жители и начинали эротическое шоу. Так как на местном диалекте слово "хариться" означает совершение полового акта, скала и получила подобное название. Дальнейшая судьба судна с грузом зависела от любопытства и половой неудовлетворенности экипажа, если они засматривались на харительное шоу и не успевали нормально пройти перекат, их выбрасывало на камни, а из ближайшего перелеска выскакивали друзья порно-звезд и приватизировали имущество судовладельцев. Достоверность этой исторической информации я целиком оставляю на совести нашего инструктора. Гуря отказался от идеи пойти на скале похариться, потому что по его выражению на плесе он захарился выше нормы лопатя неподвижную воду.

20 августа

С утра Володя затопил баню. Мы с Оксанкой стирали шмотки свои и наших мужиков. Леня стирать отказалась из эстетических соображений. Ребята мылись в бане первыми, было слышно, как Гуря громко поет народные песни, Ланц орет от ужаса, а Сева вышел из бани в фирменных трусах до колена с надписью "Winston" ,Володя надел на него" сибирскую маечку"- меховую душегрейку, и Сева развлекал народ контрастами гардероба. Мы помылись раза три и все равно всю грязь смыть очень сложно.
После бани Леня где-то откопала щипцы для завивки и накрутилась. Пока Ланц грелся на солнышке и рассказывал мне чем занимаются в бане визжащие девчонки, причем его предположения были очень вольными, Леня стащила разложенные для просушки сигареты и решила попробовать. Внезапно она сказала: "Что-то мне плохо" и упала со скамейки. Резвый Л-н подхватил ее на руки и потащил в дом. Он вбежал в сени и начал кружиться с Леней на руках спрашивая у меня :" Куда ее лучше положить, куда положить, ну, скажи куда?" Видимо Лене очень нравилось лежать на руках у Л-на , поэтому в сознание она не возвращалась. Холодная вода была только в реке и в бане. Баня, конечно, была ближе, на меня там завизжали девчонки, потому что не узнали, но воды для Лени дали.
Когда мы полили водой нашего коллективного ребенка, вся укладка превратилась в мокрые сосульки, но зато проблески сознания вернулись на свое место. Леня вскочила и, не удостоив героического Л-на взглядом , умчалась по своим делам, а он тяжело вздохнул, и с чувством приобретенной ответственности пошел отслеживать возможные рецидивы.
Ланц занялся своим хобби, то есть сном, остальные пошли собирать катамараны, мы с Леней героически бросались на баллоны собственным телом и скатывали их в рулон. После разборки наших кораблей мы долго сидели на берегу ,слушая володины рассказы о походах.
Мы с Гурей разбудили Ланца и послали его разбирать каты. Ланц с энтузиазмом схватил пассатижи и пошел на берег. Никаких катов он там не обнаружил и обиделся на нас. Пришлось мне идти с ним ловить рыбу, потому что он все еще обижался. У моста он забросил снасти и стал ждать поклевки. Тут показались гуляющие Гуря с Оксанкой.
-О! -удивился Гуря ,-ты что делаешь, Ланц?
-Да голавликов ловлю...
-И много поймал? - спрашивает Оксанка
-Да не одного.
-А почему ты тогда решил, что именно голавликов ловишь ?- удивился Гуря и мы бросили рыбную ловлю , решив набрать грибов.
Как то у них очень хорошо получилось собирать грибы, а у меня нет, потому что мне то мерещилась злая гадюка, то я не видела этих самых грибов, а потом увлеклась вырезанием узоров на тросточке.
Когда мы добрались до приюта , стемнело и на нас начали ругаться товарищи, которые уже беспокоились. За ужином Володя сказал речь и выдал каждому документ о прохождении реки Чусовой.
По этому поводу допили водку. Ланц снова отравился и мучился грудной жабой, изжогой, головной болью, ломотой в костях и многими болезнями еще, с него можно было писать этюд для медицинской энциклопедии. За весельем как-то забыли о политической обстановке, только наши свердловские друзья немного повосхищались Ельциным, а потом успокоились. Мы рассказывали разные байки, пели песни, а перед сном Сева принимал позы культуриста и демонстрировал нам свое телосложение.

На завтрак для разминки съели ведро манной каши, и ведро ячневой каши. Затем позавтракали всерьез рисовой кашей с мясом. На закуску съели ведро вареных грибов. Убрали мусор в приюте и сели ожидать автобус. Пришла машина и забрала вещи. К тому времени группа успела проголодаться. Девчонки заняли в деревне пару ложек и мы поели консервов. В автобус на перекус мы взяли ведро замоченных сухофруктов.
О! Это была та еще дорога, мы отбили себе все зады и головы, а ведро с сухофруктами радостно прыгало по всему салону. На базе все сразу бросились к телевизору, а мы были самыми умными, потому что бросились в душ.
Когда мы помылись , а остальная группа узнала последние новости в душе кончилась вода. Вот она тяга к политике. Поужинали и даже не почувствовали этого после гастрономического изобилия на маршруте. Я кормила котенка частью своего ужина, а он гад не стал есть солянку. Мы решили забуриться в кафе - мороженное и заодно посмотрели там телевизор. Выяснилось, что с Горбачевым все обошлось, он уже едет домой, совершенно не отравленный и даже очень бодренький.
Около наших бараков случайно сожгли все дрова и поэтому ребята пошли воровать поддоны на ближайшей стройке. За этим занятием их застал какой-то строительный начальник. Он остановил Гурю, тащившего поддон и строго спросил:
-А кто вам разрешил брать поддоны?
-Ланц разрешил, -уверенно ответил наглый Гуря.
-А!- сказал дядя озадаченно, -ну тогда ладно...
Пришел уже несколько выпивший Володя с двухлитровой банкой браги , в которую Гуря влил много спирта. Это , конечно, был холодный термояд. Володю ребята отнесли в его барак , а нас позвали спать в свой, потому что Л-н уехал в Москву, а места были вокруг полны разных подозрительных личностей, которые шлялись и ломились в бараки.

22 августа

Проснувшись , побежали завтракать, но оказалось, что завтрак перенесли на час. По дорожке у столовой прогуливался Володя, свеженький ,как огурчик, в белой рубашечке. Мы были более помятые, хотя вчера нас никто домой на руках не нес.
После завтрака пошли гулять в Слободу , но Оксанка и Леня отказались, потому что подняться не смогли. Из-за того, что сегодня четверг в Слободе было все закрыто, даже церковь. Наташа с Севой этого не потерпели и пошли в дом церковного начальства, прикинувшись парой, которая хочет обвенчаться, к нам вышел служка, осмотрел нас и озадаченно спросил всех ли нас тут венчать, или только несколько пар. Узнав, что мы тут из познавательных соображений, он рассказал, что церковь построена четыреста лет назад и никогда , даже в тридцатые годы не закрывалась, а если мы хотим посмотреть, то должны придти в субботу, и послал, тех, кто хочет обвенчаться в дом к батюшке.
Мы уже опаздывали на обед и окончили осмотр, но обед тоже перенесли на час, и для аппетита решили искупаться. Купались я , Сева и Наташа, а Ланц сказал, что может купаться только в кедах и рубашке, но их потом сушить долго. Сева выбрал место и попытался окунуться. Немедленно ему в плавки набилась куча мелких камней и вряд ли это были аметисты.
Нас осталось человек десять, а обед нам накрыли на нормативные шестнадцать, поэтому мы наелись. Еле дойдя до барака легли спать. Ужин был тоже на шестнадцать персон и нам пришлось его весь съесть, чтоб повара не догадались, что завтрак можно накрыть на меньшее число народа. Моему котенку достались два куска рыбы, каждый из которых был больше котенка, а этот обжора их съел, и тоже упал. После ужина ребята пошли смотреть фильм про ниндзя, а я Галя и Наташа остались у Володи слушать пресс-конференцию Горбачева и очень смеялись, потому что Горбачев всегда, как что -нибудь скажет этакое...
Когда ребята шли из кино, мы увидели их с балкона соседского барака, куда переместились обсуждать конференцию, дело в том, что мы ее так эмоционально слушали, что З-ский вежливо послал нас в погулять. Придя в барак распили Ланцево вино, и легли поспать перед поездом, но спать не смогли, боялись проспать, а по комнате, спариваясь, летали огромные кусачие мухи.

До станции дошли без приключений, если не считать шатающихся мостов. Леня почему-то обиделась на всех кроме Севы и ни с кем не разговаривала, а Гуря констатировал, что Леня отоспала себе мозги.
В Свердловск мы приехали утром, светало, и Сева с Леней пошли осматривать город, а Ланц с Гурей пошли поискать еды. Пока они ходили, мы с Оксанкой сидели с вещами и купили два куска колбасы и булку с изюмом и нагло все это съели, потому что считали, что ребята поедят сами на вокзале и нам принесут, но ребята ничего съестного не обнаружили нигде, а купили каких-то глупых книжек.
Вернулись печальные Сева с Леней, а мы с Ланцем пошли осмотреть город, и ничего интересного в нем тоже не нашли, в том числе и еды.
Поданный нам поезд был очень чистым и цивильным. Оказалось,что он идет через Ревду и похоже, мы приедем на Казанский. Леня так и не разговаривала с нами , Гуря и Ланц читали книги, а поели мы картошки и огурцов, купленных на станции. Сева выходил в Казани на экскурсию и тоже обозвал ее страшной дырой. Совершенно ненормальная проводница только и делает, что пылесосит вагон и пассажиров, такое это на нас произвело впечатление, что всю ночь снились пылесосы.

24 августа

Утром поели сгущенки , попили кофе и немного печенья, которого принесла проводница. Проводница к нам постоянно пристает, хочет то постели перестелить, то чаю принесет с баранками, то начнет нам обувь пылесосить, жуткая совершенно женщина. Белье сама все пособирала и сама унесла, а потом еще стол протерла влажной и сухой тряпками, весь оставшийся путь мы только за ней и наблюдали. На Казанском мы сели в электричку и приехали домой.
А в электричке Леня решила с нами снова разговаривать, что нас тоже обрадовало.